Мировая экономика зеленеет
Последствия для Украины
Забота об окружающей среде становится пропуском в будущее. Справимся ли мы?
О проблемах экологии – в совместном проекте журнала Корреспондент и сайта Korrespondent.net, посвященном устойчивому развитию.
МЕТИНВЕСТ
Вызов – 2030
ВАТ
Лучшее будущее как бизнес-идея
UNIQA
Новые возможности – новые риски – новая защита
Забота об окружающей среде становится пропуском в будущее. Справимся ли мы?
О проблемах экологии – в совместном проекте журнала Корреспондент и сайта Korrespondent.net, посвященном устойчивому развитию.
МЕТИНВЕСТ
Вызов – 2030
ВАТ
Лучшее будущее как бизнес-идея
UNIQA
Новые возможности – новые риски – новая защита
Не менее существенные, чем последствия пандемии.
Мы видим все большее воздействие этих трендов на все стороны нашей жизни. Мир балансирует на развилке. Мы понимаем, что невнимание к проблеме изменения климата может обойтись человечеству катастрофически дорого. И точно так же понимаем, что некорректные методы борьбы с выбросами могут нанести не меньший ущерб.

ООН призывает уделять больше внимания устойчивому развитию. В конце мая 2021 года журнал Корреспондент обнародовал результаты первого профессионального рейтинга устойчивого развития украинских компаний. Мы начинаем отсчет до следующего рейтинга: сегодня обращаемся к его экологической составляющей. Потому что экология как-то внезапно стала самым мощным фактором для мировой экономики в целом и для Украины в частности.

К декабрю 2021 года стало совершенно четко видно, что крупный бизнес будет уделять целям устойчивого развития еще больше внимания. Конечно, будут много усилий прилагать для выстраивания взаимодействия с местными общинами в местах ведения бизнеса и антикоррупционным политикам, но, похоже, что фокус во второй половине 2021 года сместился к экологическим проектам.

Причин тому несколько. С одной стороны, ужесточаются экологические нормы и их влияние на бизнес-среду.
С другой – все это сказывается на нашей повседневной
жизни: на ценах, на возможности вести привычный образ жизни, на устойчивости национальных валют, на сохранении конкретных рабочих мест и профессий в принципе.

Декарбонизация, борьба за сокращение выбросов парниковых газов, снижение влияния экономики на климат – наверное, это главные тренды второй половины 2021 года.
Фейсэкоконтроль
Сохранение окружающей среды – это уже не только из желания круто выглядеть перед акционерами и сознательными потребителями. Дело идет к тому, что хорошее отношение к будущему состоянию природной среды и нежелание мириться с изменением климата становится пропуском в будущее – в самом прямом смысле этого слова. Потому что глобальные соглашения по ограничению выбросов и сокращению углеродного следа становятся частью мирового экономического ландшафта.

Эти соглашения приведут к запуску реальных таможенных и фискальных стимулов для таких политик – через внедрение специальных налогов и ограничение импорта так называемой грязной продукции. Можем себя поздравить: в июле ЕС обнародовал инициативу Fit55, в рамках которой весь этот набор идей был презентован как руководство к действию.

Да, до старта инструментов Fit55 на деле пройдут еще год-два-три, но такая отсрочка не должна восприниматься как приглашение полежать это время на боку в ожидании, что оно само собой рассосется. Потому что зеленый переход, которым озаботились развитые страны, обойдется очень и очень недешево. И еще потребует времени на реализацию. Это новость настораживающая.
Фейсэкоконтроль
Сохранение окружающей среды – это уже не только из желания круто выглядеть перед акционерами и сознательными потребителями. Дело идет к тому, что хорошее отношение к будущему состоянию природной среды и нежелание мириться с изменением климата становится пропуском в будущее – в самом прямом смысле этого слова. Потому что глобальные соглашения по ограничению выбросов и сокращению углеродного следа становятся частью мирового экономического ландшафта.

Эти соглашения приведут к запуску реальных таможенных и фискальных стимулов для таких политик – через внедрение специальных налогов и ограничение импорта так называемой грязной продукции. Можем себя поздравить: в июле ЕС обнародовал инициативу Fit55, в рамках которой весь этот набор идей был презентован как руководство к действию.

Да, до старта инструментов Fit55 на деле пройдут еще год-два-три, но такая отсрочка не должна восприниматься как приглашение полежать это время на боку в ожидании, что оно само собой рассосется. Потому что зеленый переход, которым озаботились развитые страны, обойдется очень и очень недешево. И еще потребует времени на реализацию. Это новость настораживающая.
Спешить – медленно
Но есть новости и хорошие. Первая состоит в том, и наш рейтинг-2021 показал это блестяще, что самые продвинутые украинские компании уже сейчас активно формируют собственные политики снижения углеродного следа и сокращения выбросов. Их опыт невероятно важен для всех остальных – успешные кейсы являются примерами, которым можно следовать, здорово экономя за счет избегания ошибок, потерь и сложностей, которые преодолели первопроходцы.

Вторая хорошая новость состоит в том, что руководители государств извлекают уроки из последствий той кавалерийской атаки на углеродный след, которую предприняли они сами и международные организации в 2021 году. Кейс с диким подорожанием природного газа осенью нынешнего года, похоже, стал прививкой от опрометчивых и чрезмерно простых решений.

Состоявшийся в Глазго в начале ноября саммит СОР26 под эгидой ООН вполне мог стать площадкой, на которой триумфально продавили бы откровенно опасные планы галопирующей декарбонизации. К счастью, именно осенний взрыв цен на газ помог принять компромиссные решения: декарбонизация будет, но плавно и с анализом последствий.
Спешить – медленно
Но есть новости и хорошие. Первая состоит в том, и наш рейтинг-2021 показал это блестяще, что самые продвинутые украинские компании уже сейчас активно формируют собственные политики снижения углеродного следа и сокращения выбросов. Их опыт невероятно важен для всех остальных – успешные кейсы являются примерами, которым можно следовать, здорово экономя за счет избегания ошибок, потерь и сложностей, которые преодолели первопроходцы.

Вторая хорошая новость состоит в том, что руководители государств извлекают уроки из последствий той кавалерийской атаки на углеродный след, которую предприняли они сами и международные организации в 2021 году. Кейс с диким подорожанием природного газа осенью нынешнего года, похоже, стал прививкой от опрометчивых и чрезмерно простых решений.

Состоявшийся в Глазго в начале ноября саммит СОР26 под эгидой ООН вполне мог стать площадкой, на которой триумфально продавили бы откровенно опасные планы галопирующей декарбонизации. К счастью, именно осенний взрыв цен на газ помог принять компромиссные решения: декарбонизация будет, но плавно и с анализом последствий.
Уходя и приходя – гасите свет
Мир реально балансирует на канате. С одной стороны есть риск обвалить экономику в глобальный кризис, усугубив последствия пандемии-2020 энергетическими проблемами, связанными со слишком бурной декарбонизацией. С другой – никто не оспаривает негативное влияние парниковых газов на климат и риски, связанные с угрозой глобального потепления.
И вот в этот момент стоит вспомнить, что разумное, ответственное потребление является не фигурой речи, а тем ключиком, который позволит выстроить Win-Win экостратегию для всего мира. Мы очень рассчитываем, что весной-2022 увидим просто парад мероприятий и программ, которые адаптируют деятельность компаний к новым глобальным требованиям. Экономика будет становиться не только зеленой, но и умной. Нам в помощь – изучение опыта экологических инициатив за последние 30 лет.

Уходя и приходя – гасите свет
Мир реально балансирует на канате. С одной стороны есть риск обвалить экономику в глобальный кризис, усугубив последствия пандемии-2020 энергетическими проблемами, связанными со слишком бурной декарбонизацией. С другой – никто не оспаривает негативное влияние парниковых газов на климат и риски, связанные с угрозой глобального потепления.
И вот в этот момент стоит вспомнить, что разумное, ответственное потребление является не фигурой речи, а тем ключиком, который позволит выстроить Win-Win экостратегию для всего мира. Мы очень рассчитываем, что весной-2022 увидим просто парад мероприятий и программ, которые адаптируют деятельность компаний к новым глобальным требованиям. Экономика будет становиться не только зеленой, но и умной. Нам в помощь – изучение опыта экологических инициатив за последние 30 лет.

Перекрашиваемся!
Тренд простой: контролировать выбросы, уменьшать их, использовать ресайклинг отходов. Это не вопрос экологии, это вопрос сохранения своего дела. Именно 2021 год стал своеобразной точкой отсчета для Украины по части вынужденного участия в борьбе с вредоносными выбросами. Ей пришлось начать с ними бороться реально. И вот почему.

По действовавшим до недавнего времени условиям Киотского протокола, согласно которому практически все страны – члены ООН взяли на себя обязательства ограничивать вредные выбросы, Украина невольно оказалась в выигрышном положении. Дело в том, что базовым уровнем выбросов, относительно которого были установлены ограничения (квоты) для отдельных стран, был уровень 1990 года, а это был последний год, когда экономика Украины была интегрирована в экономику СССР, она генерировала колоссальный объем загрязнений. А после из-за сокращения промышленного производства в первой половине 90-х годов объем выбросов в Украине снизился.

Особенность протокола состояла в том, что в нем был механизм реальных финансовых стимулов: страны, которые имели уровень выброса ниже квот, могли продавать свои лимиты тем странам, которые свои квоты превышали. Так Украина неплохо зарабатывала на Киотском протоколе, к которому присоединилась в 2004 году.

Но Киотский протокол действовал до 2020 года, когда ему на смену пришло Парижское соглашение – более жесткое и менее выгодное для Украины.
Перекрашиваемся!
Тренд простой: контролировать выбросы, уменьшать их, использовать ресайклинг отходов. Это не вопрос экологии, это вопрос сохранения своего дела. Именно 2021 год стал своеобразной точкой отсчета для Украины по части вынужденного участия в борьбе с вредоносными выбросами. Ей пришлось начать с ними бороться реально. И вот почему.

По действовавшим до недавнего времени условиям Киотского протокола, согласно которому практически все страны – члены ООН взяли на себя обязательства ограничивать вредные выбросы, Украина невольно оказалась в выигрышном положении. Дело в том, что базовым уровнем выбросов, относительно которого были установлены ограничения (квоты) для отдельных стран, был уровень 1990 года, а это был последний год, когда экономика Украины была интегрирована в экономику СССР, она генерировала колоссальный объем загрязнений. А после из-за сокращения промышленного производства в первой половине 90-х годов объем выбросов в Украине снизился.

Особенность протокола состояла в том, что в нем был механизм реальных финансовых стимулов: страны, которые имели уровень выброса ниже квот, могли продавать свои лимиты тем странам, которые свои квоты превышали. Так Украина неплохо зарабатывала на Киотском протоколе, к которому присоединилась в 2004 году.

Но Киотский протокол действовал до 2020 года, когда ему на смену пришло Парижское соглашение – более жесткое и менее выгодное для Украины.
Всемирное жаропонижающее и его побочные
Каждое государство в рамках Парижского соглашения обязалось сделать свой вклад в борьбу с нежелательными изменениями климата и с загрязнением окружающей среды. Одним из самых активных участников всех этих процессов стал Евросоюз.

В июле 2021 года ЕС анонсировал ускорение реализации своего Green Deal – Зеленого курса – так называемая стратегия Fit55. В рамках этой новой программы Евросоюз взял обязательства до 2030 года сократить выбросы СО2 на 55%, высадив 3 млрд деревьев и доведя до 40% получение электроэнергии из возобновляемых источников, а также внедрив ряд других новшеств. Энергетика – в приоритете, так как она сейчас генерирует до 75% вредных выбросов в странах Западной Европы.
Из других мер стоит отметить обязательство ЕС к 2030 году довести долю переработки (ресайклинга) отходов до 50%. С 2035 года на территории Евросоюза будет запрещена регистрация новых автомобилей, которые работают на традиционном топливе. А уже к 2050 году государства – члены ЕС должны провести масштабную декарбонизацию своих экономик и добиться полной углеродной нейтральности. Это означает, что ЕС переведет свою промышленность, сельское хозяйство, энергетику, жилищное хозяйство, инфраструктуру и транспорт на технологии, которые будут выбрасывать в атмосферу не больше парниковых газов, чем их сможет поглотить природа – растения, леса, системы утилизации, моря и океаны.

Но главное для Украины в этой европейской стратегии состоит в том, что все импортируемое из нашей страны в ЕС должно соответствовать требованиям минимального углеродного следа. То есть эта продукция должна быть произведена с минимально возможными выбросами. Да еще объем этих выбросов должен быть сертифицирован – иначе будет считаться, что украинская продукция произведена с таким углеродным следом, который характерен для наихудших на территории ЕС производств. Если же продукция будет иметь повышенный углеродный след, то придется при импорте уплачивать специальный налог.

.
Придется не отставать от Европы
Собственно, Украина тоже является одним из подписантов Парижского соглашения. А это означает, что она, как и многие другие страны, взяла на себя обязательства по декарбонизации собственной экономики.

Требования соглашения предусматривают, что его участники каждые пять лет готовят свои Национально-определяемые вклады (НОВ) по сокращению выбросов парниковых газов. Первый НОВ Украины содержал цель не превысить в 2030 году 60% уровня выбросов парниковых газов 1990 года. Второй Национально-определяемый вклад Украина еще не приняла. Но, по словам президента Владимира Зеленского, его главным пунктом будет сокращение выбросов СО2 к 2030 году во всех секторах экономики Украины в диапазоне от 36% до 42% относительно 1990 года.
Кроме того, Министерство энергетики и защиты окружающей среды еще в начале работы в рамках Парижского соглашения представило свой аналог европейского
Green Deal – Концепцию зеленого энергетического перехода Украины – 2050.

Основные пункты этой стратегии – повышение энергоэффективности (модернизация жилого и нежилого фонда), реформирование энергетической отрасли и развитие альтернативных источников энергии (солнечных, ветровых, биогазовых электростанций), повсеместное внедрение электротранспорта, борьба с отходами и их переработка, диджитализация во всех сферах и поддержка научных изысканий, связанных с зелеными технологиями.

Придется не отставать от Европы
Собственно, Украина тоже является одним из подписантов Парижского соглашения. А это означает, что она, как и многие другие страны, взяла на себя обязательства по декарбонизации собственной экономики.

Требования соглашения предусматривают, что его участники каждые пять лет готовят свои Национально-определяемые вклады (НОВ) по сокращению выбросов парниковых газов. Первый НОВ Украины содержал цель не превысить в 2030 году 60% уровня выбросов парниковых газов 1990 года. Второй Национально-определяемый вклад Украина еще не приняла. Но, по словам президента Владимира Зеленского, его главным пунктом будет сокращение выбросов СО2 к 2030 году во всех секторах экономики Украины в диапазоне от 36% до 42% относительно 1990 года.
Кроме того, Министерство энергетики и защиты окружающей среды еще в начале работы в рамках Парижского соглашения представило свой аналог европейского
Green Deal – Концепцию зеленого энергетического перехода Украины – 2050.

Основные пункты этой стратегии – повышение энергоэффективности (модернизация жилого и нежилого фонда), реформирование энергетической отрасли и развитие альтернативных источников энергии (солнечных, ветровых, биогазовых электростанций), повсеместное внедрение электротранспорта, борьба с отходами и их переработка, диджитализация во всех сферах и поддержка научных изысканий, связанных с зелеными технологиями.

На Луну и то дешевле
Какова цена декарбонизации и кто вообще должен финансировать все эти мероприятия? Вопрос очень спорный. Например, Еврокомиссия на реализацию Green Deal до 2030 года намерена выделить в общей сложности 1 трлн евро. По масштабности затрат и усилий климатический проект там сравнили с американской программой высадки человека на Луну в 1960-х годах.

Кроме того, летом 2021 года Еврокомиссия предложила создать фонд в объеме 144,4 млрд евро для смягчения последствий перехода ЕС к «чистой» экономике, который предоставит странам – членам Евросоюза финансирование в размере 72,2 млрд евро на период 2025-2032 годов. Откуда возьмутся деньги? Да из тех же налогов на импорт «грязных» товаров, из налогов за превышение нормативов выбросов самими европейскими компаниями. Ну и кредитование – уже разворачивается так называемое зеленое кредитование, то есть финансирование проектов декарбонизации, повышения энергоэффективности, строительства сетей зарядных станций для авто и так далее.

В Украине, по оценкам Минэнерго, после запуска процесса декарбонизации придется ежегодно тратить 5% ВВП (около 6,7 млрд евро, если исходить из объема ВВП 2020 года) на реформы в энергетике, АПК и транспортной отрасли. При этом, по подсчетам экспертов, только на старте нужно вложить 2,2 млрд евро в технологии, которые обеспечат снижение использования дизеля, 1,4 млрд евро – в устойчивое производство, 2,6 млрд евро – в управление земельными ресурсами и 300 млн евро – на улучшение состояния лесных насаждений.
А глава правления НАК Нафтогаз України Юрий Витренко заявил, что для перехода на возобновляемые источники энергии Украине нужно будет потратить порядка $100 млрд.

По подсчетам Украинской ассоциации бизнеса и торговли (UBTA), общая потребность в инвестициях для всей стратегии перехода Украины к нулевым выбросам СО2 составляет 245 млрд евро до 2030 года. Представители UBTA говорят, что правительство готово выделить из этой суммы всего лишь 5%, то есть в пределах 12 млрд евро. А значит, большая часть затрат, связанных с достижением углеродной нейтральности, ляжет на бизнес. Кто бы сомневался.

Все на наших плечах
Для чего вообще украинским компаниям заниматься вопросом декарбонизации? Начнем с того, что забота об экологии – это неотъемлемая часть корпоративно-социальной ответственности. Но не одно лишь КСО и благие помыслы движут бизнесом. Дело в том, что уже с 2023 года Евросоюз начнет внедрять упомянутый выше механизм углеродной корректировки импорта, или СВАМ. Соответствующую резолюцию Европарламент принял в марте 2021 года.
Этот механизм предусматривает ограничение импорта товаров из других стран, в производстве которых есть высокий углеродный след. Ограничение импорта может заключаться как в полном запрете на поставки продукции, так и во введении дополнительных пошлин. Поэтому компании, которые не хотят лишиться огромного рынка сбыта, коим является ЕС, будут вынуждены вкладывать внушительные суммы в декарбонизацию.

Впрочем, крупный бизнес этим уже занимается. Планы по сокращению углеродного следа озвучили МХП, ДТЭК, Метинвест, Энергоатом, Нафтогаз України, Кернел, а также ряд компаний поменьше. Разумеется, декарбонизация – это не только ради сохранения доступа на интересный рынок ЕС, но и ради сокращения потребления ископаемого топлива, которое, как показал 2021 год, стремительно растет в цене. Третий, но не последний резон – выход украинских компаний на внешние рынки капитала. Международные финансовые группы уже реализуют такие политики, которые исключают финансирование «грязных» производств и технологий. То есть если хочешь привлекать дешевые кредиты и новых акционеров – декарбонизируйся.

Но стоит понимать, что у больших корпораций есть большие финансовые возможности. Чего не скажешь о компаниях поменьше. Им следует пользоваться заемными (кредитными) ресурсами от международных доноров. Благо такие программы финансирования есть и доступны.
Так или иначе, но борьба против необратимых климатических изменений уже идет полным ходом. И если наши власти вовремя не подготовятся к эпохе декарбонизации, оплачивать ее будем все мы из своего кармана.
Назад к углю, вслед за большими
Тем временем спор вокруг отказа от угля разделил мир на две части. Одна часть – США, КНР, Индия и Австралия – без объяснения причин отказались обсуждать возможность исключения ископаемого угля из потребностей своей национальной энергетики до 2035 года.
Формально страны такого «карбон-клуба» согласились, что говорить о полном отказе от угля, может быть, и нужно, но не ранее чем в 2035-40 годах. Другая часть – клуб антиугольщиков – включает 137 стран.

Поэтому в итоговом документе саммита в Глазго СОР26 идет речь не об отказе от угля в принципе, а о постепенном сокращении его использования. Но 40 стран все же решились заключить коммюнике о Powering Past Coal Alliance, PPCA. Члены этого альянса решили, что способны отказаться от угля в течение 14 лет с момента подписания. Украина сначала вроде собиралась войти в «антиугольный клуб», но спустя несколько недель передумала.
Назад к углю, вслед за большими
Тем временем спор вокруг отказа от угля разделил мир на две части. Одна часть – США, КНР, Индия и Австралия – без объяснения причин отказались обсуждать возможность исключения ископаемого угля из потребностей своей национальной энергетики до 2035 года.
Формально страны такого «карбон-клуба» согласились, что говорить о полном отказе от угля, может быть, и нужно, но не ранее чем в 2035-40 годах. Другая часть – клуб антиугольщиков – включает 137 стран.

Поэтому в итоговом документе саммита в Глазго СОР26 идет речь не об отказе от угля в принципе, а о постепенном сокращении его использования. Но 40 стран все же решились заключить коммюнике о Powering Past Coal Alliance, PPCA. Члены этого альянса решили, что способны отказаться от угля в течение 14 лет с момента подписания. Украина сначала вроде собиралась войти в «антиугольный клуб», но спустя несколько недель передумала.
Хорошая компания
Причины украинского отказа войти в угольный «антиклуб-2035» лежат на поверхности: наша страна имеет слишком большой удельный вес электрогенерации, основанной на сжигании угля и отчасти газа плюс мазут – всего около 36%. А собственно, на уголь – около 28%.

Много? Но если посмотреть на данные о том, кто откуда получает электроэнергию, то выяснится интересное: Украина находится в очень хорошей компании, ведь структура электроэнергии у нас в полтора раза менее «грязная» в смысле углеродного следа, чем у мировой экономики в целом. По удельному весу угольно-газово-нефтяной энергетики Украина находится между Францией и Великобританией.
А вот в соседней с Украиной Польше доля угольной генерации невероятно высока, и это видно не только из статистики, но и из карт мониторинга выбросов. Польша дымит покруче Украины.

Конечно, глядя на соседа Украины, а также на мировых чемпионов по угольной генерации – КНР и Индию – надо обращать внимание не только на структуру их энергетики, но и на ее абсолютные масштабы. Они колоссальны по сравнению с объемом генерации электроэнергии, а также объемом выбросов СО2, пыли, окислов серы и т. п. Что со всем этим будет делать Украина, у которой очевидно слабая переговорная позиция?

Киев будет пытаться получить какие-то специальные условия декарбонизации своей энергетики. Но при этом точно будет стараться максимально быстро сокращать долю угля в электрогенерации. Потому что Украина хочет сохранить и расширить свой экспорт в ЕС, а сделать это без последовательного сокращения углеродного следа невозможно. Как сокращать будем?
Хорошая компания
Причины украинского отказа войти в угольный «антиклуб-2035» лежат на поверхности: наша страна имеет слишком большой удельный вес электрогенерации, основанной на сжигании угля и отчасти газа плюс мазут – всего около 36%. А собственно, на уголь – около 28%.

Много? Но если посмотреть на данные о том, кто откуда получает электроэнергию, то выяснится интересное: Украина находится в очень хорошей компании, ведь структура электроэнергии у нас в полтора раза менее «грязная» в смысле углеродного следа, чем у мировой экономики в целом. По удельному весу угольно-газово-нефтяной энергетики Украина находится между Францией и Великобританией.
А вот в соседней с Украиной Польше доля угольной генерации невероятно высока, и это видно не только из статистики, но и из карт мониторинга выбросов. Польша дымит покруче Украины.

Конечно, глядя на соседа Украины, а также на мировых чемпионов по угольной генерации – КНР и Индию – надо обращать внимание не только на структуру их энергетики, но и на ее абсолютные масштабы. Они колоссальны по сравнению с объемом генерации электроэнергии, а также объемом выбросов СО2, пыли, окислов серы и т. п. Что со всем этим будет делать Украина, у которой очевидно слабая переговорная позиция?

Киев будет пытаться получить какие-то специальные условия декарбонизации своей энергетики. Но при этом точно будет стараться максимально быстро сокращать долю угля в электрогенерации. Потому что Украина хочет сохранить и расширить свой экспорт в ЕС, а сделать это без последовательного сокращения углеродного следа невозможно. Как сокращать будем?
Наши шансы
Очень похоже на то, что Украина пойдет по той модели, которая уже реализована во Франции: максимально возможное развитие атомной энергетики на базе современных технологий реакторостроения и постепенное наращивание доли ВИЭ – новых возобновляемых источников энергии.

Собственно, с АЭС начало положено: уже к 2027 году, как обещают в Энергоатоме, компания рассчитывает ввести два новых энергоблока по технологии Westinghouse АР 1000 на Хмельницкой АЭС. Кроме того, рассматривается вопрос достройки к 2025 году третьего энергоблока на этой же станции, готовность которого составляет 87%.
В рамках сентябрьского визита президента Украины в США компании Энергоатом и американская Westinghouse Electric подписали меморандум о строительстве в общей сложности пяти энергоблоков АЭС в Украине. Стоимость проекта составит около $25 млрд. Но это все же относительно неблизкая перспектива, а главное – требующая привлечения инвестиций.

Расширение ядерной энергетики интересно для Украины еще по двум причинам: страна располагает крупнейшими месторождениями урановых руд, а также мощным энергомашиностроительным кластером в Харькове, который изначально специализировался на оборудовании для атомных станций. То есть само сырье для производства тепловыделяющих элементов, а также мощности для производства паровых турбин и электрогенераторов в Украине есть. Все это позволяет нарастить долю атомной энергетики минимум до 60%, постепенно сократив угольную генерацию.

Дальнейшее строительство ветровых, солнечных и биогазовых станций неизбежно. Но это недешевое удовольствие. В совокупности строительство новых атомных блоков, новых ВЭС, СЭС и БиоЭС, а также аккумуляторных станций потребует повышения энерготарифов. И, наверное, это ключевой аргумент к тому, чтобы Украина не бежала впереди мирового паровоза по части избавления от добычи угля и его сжигания на электростанциях. Тем более что Украина и так впереди мирового паровоза по части доли угольной генерации.