В группе Метинвест зеленая трансформация началась не в 2019 году, когда в Евросоюзе обострился вопрос декарбонизации – European Green Deal, а намного раньше. Но в нынешнем году планы по поводу темпов декарбонизации резко ужесточились, был представлен пакет законодательных изменений, и в обсуждениях, наконец, начала появляться конкретика — и на июльской встрече руководителей ЕС, и на саммите COP26 в Глазго. Этот вызов украинским металлургам под силу преодолеть только при поддержке государства. Тем более что их конкуренты подобную поддержку уже получают — и в широких масштабах.

Для украинских предприятий принять этот вызов и преодолеть его — вопрос о том, сохранят ли они свой статус как экспортеров или нет, притом что на экспорт сейчас приходится до 80 % произведенной продукции. Причем этот вызов не столько о том, успеют ли украинские металлурги за европейскими конкурентами провести декарбонизацию, а следовательно, сохранить доступ к европейскому рынку. Ведь рынок ЕС будет постепенно закрываться перед поставщиками продукции, при производстве которой генерируются "высокие" объемы СО₂.

Мы понимаем, что по цепочке закрываться будут и другие локальные рынки перед продукцией, которая не будет иметь подтвержденный низкий уровень углеродного следа.
Исходя из обозначенных трендов, активизировавшихся дискуссий и принятых решений, времени на зеленый переход осталось
еще меньше — буквально несколько лет.

European Green Deal была официально представлена в 2019 году как стратегия Евросоюза по достижению углеродной нейтральности входящими в него странами к 2050 году. В июле нынешнего года в рамках Green Deal была предложена еще более амбициозная цель: сокращение к 2030 году совокупных углеродных выбросов ЕС на 55 % относительно уровня 1990 года.
И хотя ЕС планирует принять меры во всех сферах экономики — от энергетики и промышленности до сельского и коммунального хозяйства, наибольшее внимание будут уделять транспорту, ЖКХ, энергетике, производству цемента и металлургии. Так как именно в этих отраслях европейские чиновники видят наибольший потенциал по сокращению выбросов СО₂.

В частности, в металлургии в качестве первоочередной меры рассматривают отказ от угля, используемого в доменных печах при выплавке чугуна и в конвертерах для выплавки стали. Традиционные технологии производства — доменные печи и конвертеры — планируют, где это возможно, заменять на установки для электродуговой выплавки стали. Также есть планы начать применение водорода вместо угля в доменном и конвертерном процессах.

Один из ключевых моментов — реформа системы торговли выбросами внутри ЕС (EU ETS), которая позволяет наиболее передовым компаниям даже зарабатывать деньги за счет снижения выбросов. А с 2023 года будет введен так называемый углеродный налог (Carbon Border Adjustment Mechanism, CBAM) в отношении импорта продукции, при производстве которой создается углеродный след. И механизм этого углеродного налога на импорт, в том числе стали, позволит государствам ЕС аккумулировать те самые средства, которыми будут субсидироваться программы декарбонизации в европейских компаниях. Очень красивая схема, глядя на которую сразу задаешься вопросом: а у нас, в Украине, что-то подобное мы увидим? Тем более, нет сомнений, в Украину в ближайшие годы хлынет поток продукции с жирным углеродным следом.
Но, помимо Green Deal, которая которая уже не за горами, существует множество более глобальных вызовов — инициатива ООН по противодействию изменениям климата, в рамках которой в начале ноября 2021 года прошел саммит CОР26 в Глазго.

Делегации из почти 200 стран на саммите в Глазго обсуждали глобальное климатическое соглашение, а точнее, механизмы достижения поставленных целей. Несмотря на то что Китай и Индия продавили компромиссные пункты в этом соглашении, его цель осталась прежней — подтолкнуть страны к тому, чтобы те брали на себя все более масштабные и всеобъемлющие обязательства по ограничению выбросов в атмосферу.
Соглашение СОР26 создает напряжение и стимулы к применению мер, подобных Green Deal, по всему миру. Включая тот же "углеродный налог" на импорт продукции, при производстве которой генерируется углеродный след. И это создает весьма близкие перспективы того, что не только в ЕС сложно будет ввозить металлургическую продукцию, а практически на все платежеспособные рынки, включая, например, любимую украинскими металлургами Северную Африку и Юго-Восточную Азию.

Технологически для декарбонизации украинской металлургии нет никаких препятствий, кроме двух: дефицита времени и денег. А если уж совсем сфокусироваться, то есть только дефицит денег для инвестиций в декарбонизацию. Уже сейчас меткомбинатам и ГОКам нужны финансовые ресурсы для инвестиций в новые проекты и технологии.
Начинать надо прямо сегодня, потому что с 2023 года система работает в тестовом режиме, а с 2026 — уже и финансово. Поэтому к 2026 году украинской металлургии придется полноценно встать на путь декарбонизации, чтобы остаться той отраслью, которая приносит существенную часть экспортной валютной выручки, создает рабочие места и генерирует одну восьмую ВВП Украины.
В целом для обеспечения высокого качества продукции большинство этих инвестиций не выглядят необходимыми. Но они неизбежны ради достижения целей неизменности климата и сохранения Украины в статусе страны — экспортера промышленной продукции.

Евросоюз для своих металлургических компаний проблему пиковой потребности в инвестициях решает комплексно — тут и финансирование проектов декарбонизации со стороны госструктур, и стимулы для того, чтобы в этом финансировании принимали участие частные банки, и специальные налоги на конкурирующую продукцию. И никто не называет эти барьеры нерыночными, что характерно. Более того, их возведение обосновывают тем, что, дескать, европейские производители страдают от конкуренции со стороны иностранных поставщиков, которые имеют привилегию в своих странах не соблюдать столь же жесткие нормативы по выбросам, как те, что действуют в ЕС.

И если в ЕС во многих случаях разработка технологий и их промышленное внедрение финансируется при участии государства, то в Украине металлургические компании научно-исследовательские разработки вынуждены взваливать на себя. "Метинвест подписал меморандумы с международным поставщиком технологий Primetals и австрийским исследовательским центром К1-Met для проведения исследований по поводу технологий декарбонизации. Мы надеемся, что в будущем эти исследования будут внедряться на наших предприятиях,— заявили в компании.— Мы также подписали меморандум с компанией Danieli, ведущим мировым производителем оборудования для металлургии, о взаимопонимании по развитию и внедрению технологий для производства "зеленой" и низкоуглеродистой стали".